Моё прекрасное алиби - Страница 35

Домой мой «клиент» возвращался всегда поздно ночью. Я его подъезд хорошо осмотрел. Там, правда, был милиционер во дворе, но на меня никакого внимания не обратил. Я ведь инвалид. А что может сделать инвалид такому Быку? Конечно, ничего. Но подъезд мне не понравился. Ярко освещенный, все двери близко расположены к лестнице — все слышно. Здесь даже громко разговаривать нельзя, сразу услышат. Неприятный домик у этого Быка, пойдем дальше.

Побывал я у него на работе. Там была более творческая атмосфера. Все куда-то спешат, бегут, суетятся. Кроме, его приемной. Там сидит такая проницательная стервочка и двое громил. Даже заходить не нужно, сразу вылетишь. Я видел, как они выставляли одного назойливого мужика и решил не рисковать. Правда, по коридорам добросовестно прошелся. Есть там несколько интересных мест, но мне было нужно одно-единственное, а такого там не было. Остается парламент, куда он довольно часто ездит. Вот это место мне нравилось гораздо больше. Здание парламента было переоборудовано из бывшего министерства. Раньше там был, кажется, Госплан, а теперь написано, что Государственная дума. Надо же как торжественно. Стоило почти сто лет идти куда-то, чтобы потом вернуться к тому, что было. И куда мы шли? И зачем? Неужели правда верили, что построим светлое будущее? Сейчас быстро все забывать стали, но действительно верили. Разве я без этой веры пошел бы в офицеры? Разве подал бы рапорт о переводе в Афган. А потом все, разрушили нашу веру, вываляли в дерьме и нам же на шею и повесили. Нате вам, ешьте свои идеалы. Хорошо мне несчастному, я все понял там, на войне. Но как быть молодым ребятам, только вступающим в жизнь. Они-то в чем виноваты за свою страну?

Но я, кажется, отвлекаюсь. Хотят называть думой, пусть называют так. Пусть хоть бояр обратно заведут при царе Борисе, все равно нам уже ничего не будет. Нет у нас веры. И идеалов никаких нет. Деньги нахапать и бежать. Это разве идеал? А я вот иногда скучаю по тем временам, по вере своей старой тоскую. Человек должен верить во что-то. Хоть в Бога, иначе зачем на этой земле жить, ходить по ней, пачкать ее, людей обижать. Но в Бога я, видимо, уже не поверю, в коммунизм верить не могу, а в капитализм не хочу. Значит, мне и остается только с винтовкой ходить, как охотнику по лесу. А там, как повезет. Либо меня, либо я.

Напротив думы гостиница «Москва», там как раз на одиннадцатом этаже длинные такие балконы. Я не поленился, достал свой паспорт на другую фамилию и пошел прописываться в гостинице. Два дня мучился, но прописался. Оказывается, нужно было дать всего сто долларов, и сразу все проблемы решились. По моей просьбе меня и поселили на одиннадцатом этаже. Вышел я на балкон, глянул вниз — даже ахнул. Обзор, прямо как в кино. Доставай винтовку, стреляй по движущимся мишеням — никто не остановит. Идеальное место. Я на всякий случай спустился вниз и еще раз прошелся мимо здания думы. Красота. Лучшее место трудно себе представить. Правда, иногда машины во двор заезжают с другой стороны. Но это уже не так важно. А Ковач слово свое сдержал. Цену за Быка втрое поднял; и оружие мне достал. Даже деньги дал — пятьдесят тысяч на разные расходы. За эти деньги я не волновался. Мы поэтому и платим так много Ковачу — тридцать процентов, чтобы получать свои деньги спокойно и без нервов. Вы даже не представляете сколько людей хотят оформить «заказ», а потом «продинамить», не заплатить. Или еще почище — на всякий случай убрать и исполнителя «заказа». А так все чисто. Мы не видим их, они не видят нас. Принес деньги, оформил «заказ», и «заказчик» доволен — знает, что его деньги не пропадут, за это отвечает целая организация.

Оружие мне достали классное. На всякий случай и винтовку французскую, и карабин советский. С таким оружием в цель может попасть даже школьник. Я начал готовиться к решающему дню.

У меня в запасе было еще четыре дня. Ковач строго предупредил, чтобы я уложился в эти сроки. Наверное, «заказчикам» нужно, чтобы я уложил Быка к определенному числу. Может, у них какие-нибудь свои расчеты. Этого я не знаю, но, похоже, начинаю догадываться. Выборы-то совсем скоро. А там Бык, кажется, будет победителем. И очень много людей есть в нашей стране, которые хотят его остановить. Любой ценой.

Из гостиницы я, конечно, выписался. Теперь следующий заезд будет через два дня, как раз в тот день, когда Бык будет выступать в думе.

XV

Думаете это было очень трудно? Наоборот, очень легко.

Я разобрал карабин и пронес его в чемодане наверх, в гостиницу. Два толстых швейцара, конечно, не проверяют посетителей на предмет оружия, достаточно показать визитную карточку гостиницы и вас пропускают внутрь. Наверху я собрал винтовку, запер дверь, сел на кровать. Еще есть минут пятнадцать. Запасной выход я уже знаю, где находится. Паспорт, по которому прописан в гостинице, давно порван. В номере ничего нет. После выстрелов сразу ухожу. Чтобы сюда добежать, нужно минут десять как минимум. Даже дежурная и то будет бежать до моего номера секунд сорок. Здесь идеальное место для стрельбы. А потом по запасной лестнице я спускаюсь, прохожу через вестибюль и, что вы думаете, я делаю? Конечно, захожу в другой корпус «А», где уже снял номер на другую фамилию. В гостиницах нашей страны это сделать просто. Дежурные меняются через сутки, и вся вчерашняя смена даже не подозревает, что вы прописываетесь на следующий день, во время работы новой смены уже под другой фамилией. Можно даже прописаться под своей фамилией четырежды. А в заграничном паспорте адресов не бывает. Были бы деньги и никто не задаст никаких лишних вопросов.